Президент ПМР Вадим Красносельский — об урегулировании регионального конфликта, будущем республики, попытках Кишинева и Киева выдавить российские «голубые каски», а также об отношениях с Украиной
Тирасполь не намерен рассматривать сценарии реинтеграции с Молдавией, а его конечная цель — признание независимости ПМР. Об этом «Известиям» заявил президент республики Вадим Красносельский. В интервью он также рассказал о важности сохранения российского миротворческого контингента на берегах Днестра, оценил действия Украины как гаранта урегулирования, а также осудил тенденции языковой дискриминации в соседних государствах и пояснил, почему политические пути Приднестровья и Молдавии окончательно разошлись.
— Парламент Молдавии 19 июля утвердил национальную стратегию обороны на 2018–2022 годы. Среди угроз в документе отмечен в том числе и военный потенциал Приднестровья. Нет опасений, что Кишинев рассматривает силовой сценарий урегулирования территориального спора?
— Никакой сенсации в этой доктрине нет. Если мы внимательно посмотрим на события, которые происходят в соседнем государстве последние два года, то увидим, что решение парламента полностью соответствует их стратегии. Еще в начале мая прошлого года Конституционный суд Молдовы признал, что все иностранные войска на территории страны, включая Приднестровье, являются оккупационными. А должностные лица должны принимать любые меры — включая дипломатические или даже военные — для их выдворения. Стоит отметить, что постановления КС обязательны к исполнению всеми. 21 июля 2017 года парламент принял решение, согласно которому российский миротворческий контингент должен покинуть Молдову, а также потребовал изменить формат миссии на некую гражданскую операцию под мандатом непонятной организации. Не надо забывать, что произошла также высылка российского военного атташе. Это всё — звенья одной цепи.
В нынешнем году последовали решения ООН и Парламентской ассамблеи ОБСЕ, нацеленные на вывод российских миротворцев с территории Приднестровья. В конечном счете и была принята национальная доктрина. Поэтому никакой сенсации тут нет. Это обычное нормотворчество соседнего государства. Вытеснить Россию стараются мягкой силой, потому что «твердой», конечно, не получится. Лично для меня всё прозрачно и понятно.
Возникает другой вопрос: какое отношение эти действия имеют к миротворчеству и стабильности в этом регионе? Ведь, как бы странно это ни звучало, на сегодняшний день Приднестровье — по большому счету гарант стабильности на юго-западе Европы. У нас 26 лет нет войны. Российский миротворец доказал свою эффективность, сохраняя мир в регионе. Поэтому мир и российское присутствие на берегах Днестра — это слова-синонимы. Нельзя одно представить без другого. Они хотят эскалации, хотят навязать модель «единой неделимой Молдовы», где нет места Приднестровью. Но пока российский миротворец на приднестровской земле — войны не будет.
— Недавно состоялось заседание группы дружбы между Молдавией и Украиной. На встрече поднимался вопрос продолжения блокады ПМР со стороны Киева. Как вы относитесь к тому, что один из посредников формата «5+2», созданного для урегулирования кризиса в регионе, открыто выступает на стороне Молдавии?
— К сожалению, на сегодняшний день у нас сложные отношения с Киевом. Хотя мы обязаны выстраивать добрососедские отношения как с Молдовой, так и с Украиной. Ведь эти две страны — наши соседи. Украина сейчас полностью поддерживает действия Молдовы, которые направлены на выставление постов (КПП на украинско-приднестровской границе, устанавливаемые Киевом и Кишиневом без согласия Тирасполя. — «Известия»). Между прочим, эту инициативу поддержал и молдавский президент Игорь Додон. Несмотря на то что Украина остается гарантом мирного процесса в формате «5+2», ее действия сейчас направлены не на обеспечение безопасности. Киев, как и Кишинев, поддерживает идею вывода российских военных. При этом в состав миссии на Днестре входят не только российские, приднестровские и молдавские миротворцы, но и военные наблюдатели с Украины, которые сейчас работают в Объединенной контрольной комиссии. Если Киев говорит о выводе российских войск — получается, он должен отозвать и своих наблюдателей. Хотелось бы, чтобы Украина придерживалась своего статуса гаранта мирного процесса на берегах Днестра. Тем не менее, как бы ни было сложно, мы будем стараться выстраивать отношения с Украиной. Речь может идти, например, о культурных и гуманитарных проектах. На территории Приднестровья проживают тысячи этнических украинцев. У нас есть украинские учебные заведения, в республике три официальных языка: русский, молдавский и украинский. В целом у нас много связей с Украиной, включая родственные. Обрубить их просто невозможно. Поэтому я уверен, что рано или поздно наши отношения наладятся.
— Новым спецпредставителем президента РФ по торгово-экономическим отношениям с Молдавией был недавно назначен Дмитрий Козак, который в 2003 году предложил план урегулирования конфликта в регионе. Инициатива тогда не была одобрена руководством Молдавии. Готовы ли вы рассмотреть новый план, если он появится?
— Сейчас существует масса проблем, которые надо решать. В области экономики, культуры, образования и гуманитарной сферы. С этого надо начинать. Все копившиеся десятилетиями проблемы надо решать постепенно. Они подлежат обсуждению и решению. Не обязательно гнаться за какими-то большими планами. Если даже взять «план Козака» и спроецировать его на сегодняшние реалии — он уже не соответствует ни конституции, ни законам, ни подзаконным нормативным документам той же Молдавии. Если говорить о политическом урегулировании, нельзя забывать об имплементации законодательств двух стран. За 28 лет существования независимых Приднестровья и Молдовы появились свои правовые системы — отдельные конституции, законы и другие нормативные документы. Модели совершенно разные. Надо помнить, что «плану Козака» предшествовала работа совместной комиссии по разработке единой конституции Молдовы и Приднестровья. И бывший президент Молдовы Владимир Воронин ее тогда добросовестно «похоронил». Сейчас требуется имплементация законодательства, а уже потом — план урегулирования.
— Между ПМР и Молдавией существует определенная языковая разница — в Приднестровье используют кириллицу. Это можно считать одним из препятствий налаживанию отношений?
— У нас молдавский, у них румынский язык. В Молдавии сейчас нет молдавского языка. Плохо это или хорошо — не нам решать. Я не собираюсь вмешиваться в национальные и языковые вопросы чужого государства. Их право — определить себе историю и язык. Они для себя выбрали историю румын. Мы сохранили молдавский этнос, молдавский язык, молдавские традиции, молдавскую письменность и молдавскую идентичность. Если не было бы Приднестровья, то на сегодняшний день на планете Земля по большому счету не существовало бы национальности молдаване. Были бы одни румыны. Этот факт довольно трагичен.
— В Молдавии скоро пройдут парламентские выборы, на которых могут победить социалисты — сторонники действующего президента Игоря Додона. Глава государства неоднократно заявлял, что после их победы на выборах начнется решение «приднестровской проблемы». Какие ожидания у вас от предстоящих выборов?
— Выборы в Молдавии — дело молдавского народа. Как народ решит, так и будет. Если они выберут западный вектор развития — мы будем искать компромиссы и точки соприкосновения именно с такой Молдовой. Если победит восточный вектор развития, мы также будем искать точки соприкосновения со своим соседом. Мы не диктуем молдавскому народу его выбор, который мы будем однозначно уважать. Могу заверить, что в выборы в соседнем государстве мы вмешиваться не собираемся.
— Тем не менее, каким вы видите конечный итог урегулирования приднестровского вопроса?
— Независимая и признанная Приднестровская Молдавская Республика. Это — цель. Конечно, с дальнейшей интеграцией в Российскую Федерацию. Мы хотим восстановить историческую справедливость, которая была утрачена после распада Советского Союза. Быть в единстве с Россией. Каким будет это единство — время покажет. На сегодняшний день я вижу единство экономическое, культурное, гуманитарное и миротворческое. А за ним, может быть, наступит и политическое.
— То есть любая форма сосуществования с Кишиневом вас не устраивает? К примеру, широкая автономия?
— Есть закон и конституция Приднестровской Молдавской Республики, где четко сказано, что мы независимое государство. Также есть выбор народа, который проголосовал за независимость в 2006 году. А потом, не Приднестровье ли раньше предлагало различные формы сосуществования? И федерацию, и конфедерацию. На начальном этапе — даже автономию. Не мы ли ратифицировали «план Козака» в 2003 году? А кто его не подписал? Господин Воронин. Так кто же виной всему этому процессу? Мы? Да нет, мы потерпевшие. Все эти десятилетия мы искали форму совместного проживания. Нас не слышали, нас унижали и блокировали. В 2006-м народ высказался и определил вектор развития государства. Тот шанс Молдавия упустила.
Мы готовы выстраивать добрососедские отношения. Я очень уважаю молдавский, российский, румынский, украинский и в первую очередь приднестровский народы. Мы миролюбивое государство и желаем Молдове лишь стабильности. Мы готовы к диалогу. Но решение проблем — это совместный продукт. Когда все готовы, есть движение вперед. Одного Тирасполя, Кишинева, Москвы, Киева или Вашингтона недостаточно. Сейчас, к сожалению, не все готовы к поиску решений.
— В мае прошли очередные переговоры в формате «5+2». Перерыв между этой и предыдущей встречей составил примерно полгода, хотя до этого формат не собирался почти два года. Как вы оцениваете результаты возобновления работы этой группы? Планируется новая встреча?
— Да, планируется, но пока неизвестно, когда она пройдет. Я позитивно отношусь к формату «5+2», где Приднестровье — равная сторона переговорного процесса. Все стороны, а это Россия, Молдова, Украина, ОБСЕ, США и все страны Европейского союза, принимают в нем активное участие. В формате «5+2» обсуждаются именно те вопросы, от которых зависит жизнь простых людей, — экономические, гуманитарные и культурные. И в принципе есть прогресс, договоренности. Поэтому я приветствую возобновление работы группы, связанное в первую очередь с доброй волей участников. Это — хороший пример готовности сторон искать компромисс и двигаться вперед.
— Какова на сегодняшний день экономическая ситуация в ПМР?
— Сейчас Приднестровье весьма успешно развивается. У нас рост экспорта на 176% по сравнению с прошлым годом. Заметен рост импорта, деловой активности, инвестиций. Принято инвестиционное законодательство, которое упрощает работу в Приднестровье. Экспорт в Европу сохраняется на уровне 36–37%. Также растут экспортные и импортные операции с Россией. В целом Приднестровье экспортирует продукцию в 90 стран мира.
— На Украине и в Молдавии участились попытки вытеснить русский язык. Насколько его сохранение важно для Приднестровья?
— Лично у меня вызывает большое сожаление тот факт, что в XXI веке кто-то пытается бороться с языком. Каким бы он ни был — русским, молдавским, украинским или английским. Это неправильно. Это — абсолютно тупиковый путь развития любого государства. Кроме того, это недемократично, и никаких перспектив у таких действий нет. За все годы существования Приднестровья на нашей территории никогда не было национальных конфликтов. У нас проживают люди 72 национальностей. В стране — три официальных языка, и любой гражданин имеет право говорить на любом из них. Мы никому «на язык не наступаем». И не будем.
Русский — язык межнационального общения. Мы ориентируемся на Россию, с которой связаны исторически и культурно. На сегодняшний день Россия — гарант мира на приднестровской земле. У нас проживает 220 тыс. граждан Российской Федерации. Многие считают себя этническими русскими, даже имея иную национальность. Поэтому здесь всё очень просто. Мы будем сохранять русский язык как основу русской культуры и русскости.
— Вы часто заявляете, что цель Приднестровья — международное признание. Насколько вы сейчас близки к ее реализации?
— Мы используем все возможности, чтобы в мире услышали о Приднестровье. В январе имели честь представить нашу республику в ОБСЕ и Парламентской ассамблее Совета Европы. Не так давно обращались в ООН. Мы хотим, чтобы о нас слышали, знали, как мы живем, что нас интересует и почему стремимся к независимости. И самое важное — мы доказываем, что с точки зрения международного права наше признание соответствует всем его нормам.
Признание — чисто технический вопрос. Собрались при определенных условиях и признали. Мир меняется, постоянно перекраиваются границы. Но признают государства самодостаточные и независимые. Мы выстраиваем нашу экономику и стремимся к самодостаточности. Это и есть основа нашего будущего признания. В этом я даже не сомневаюсь. Каждый день — путь к признанию. Несмотря на то что он тернист, мы его преодолеваем и преодолеем.
Источник: Известия
