Глава Приднестровья Вадим Красносельский — о перспективах урегулирования, цене признания, необходимости созвать формат «5+2» и главных целях на посту президента
Недавно президент Приднестровской Молдавской Республики Вадим Красносельский посетил Лондон, где его приняли в британском МИДе. После этого разгорелся дипломатический скандал между Великобританией и Молдавией. Находясь с визитом в Москве, Вадим Красносельский в интервью «Известиям» рассказал, по чьей инициативе он полетел в Соединенное Королевство, когда будет признана ПМР и почему невозможна федерализация с Молдавией.
— Ваша поездка в Великобританию наделала много шума. Чья это была инициатива?
— Инициатива исходила от британской стороны — от Оксфордского союза (престижная международная дискуссионная площадка. — «Известия»). Затем при подаче документов на визы с нами связалось посольство Великобритании в Молдавии и предложило провести встречу в британском МИДе. Конечно, мы согласились. А потом заодно мы решили обратиться в посольство России в Лондоне, и была организована встреча с послом Александром Яковенко.
— А в СМИ пишут, что якобы большое участие в организации вашей поездки как раз принимал российский посол.
— Это не так. Мы сами связались с господином Яковенко уже после получения приглашений. Как мы могли обойти стороной российское посольство?! Александр Владимирович — очень грамотный незаурядный человек, дипломат с большим опытом. Мы три часа общались, обсудили все темы, которые касаются и России, и Приднестровья.
Оксфордский союз дает политикам возможность заявить о своей позиции. Мы не могли не откликнуться, если Оксфордский союз готов предоставить аудиторию президенту ПМР для продвижения идеи независимости. Я стремился показать: Приднестровье имеет все основания быть признанным государством согласно международному праву. Кажется, я это доказал. Мы попросили союз оценить и проанализировать наши аргументы и выразить свое мнение.
— А какие выводы вы сделали из встречи в МИДе?
— В МИД Великобритании мы встречались со специалистами по Восточной Европе, один из которых был в Молдове, Приднестровье, знает нашу специфику. Ему было интересно, как обстоят дела сегодня. В МИДе поддержали нашу позицию, что нужно вести диалог, его нельзя замораживать, поддержали стремление возобновить формат «5+2».
— Президент Молдавии Игорь Додон говорит, что Кишинев хочет возобновить диалог в формате «5+2», ПМР тоже за, страны-гаранты за. Если все за, почему нет диалога?
— С начала этого года мы заметили нежелание наших партнеров общаться в формате «5+2». В январе, феврале, марте мы написали множество писем и посредникам, и участникам формата. Кроме этого, мы написали министрам иностранных дел всех стран Евросоюза (ЕС — наблюдатель в данном формате. — «Известия»), призвав повлиять на ситуацию. Разве можно договориться без переговоров?
На встрече с Игорем Додоном 30 марта в Голерканах (Молдавия. — «Известия») я обратился к нему с вопросом: «Вы за формат «5+2»?» Он ответил утвердительно. Я предложил подписать совместное обращение на английском и русском языках к действующему председателю ОБСЕ Себастьяну Курцу, от которого сейчас во многом зависит сбор этой площадки. Уверяю вас, если бы он получил обращение президентов двух противоборствующих сторон, он бы занялся организацией этой встречи. 30 марта Игорь Николаевич ответил согласием. Затем взял паузу на пару дней. На дворе 20 июня.
— Вероятно, для этого есть причины.
— Всё очень просто. Сегодня определенные силы хотят выдавить Приднестровье и Россию из переговорного процесса. Приднестровье имеет равные права и равные обязанности в формате «5+2», а нас хотят лишить голоса. Разгорелся такой скандал из-за нашего посещения Британии потому, что у нас была дополнительная площадка для доведения нашей позиции, а это очень сильно раздражает. Наша позиция обоснована, мы ее выстраиваем на правовом поле Молдавии и доказываем нашу государственность на основании постановлений, принятых молдавским парламентом. Меня обвиняют в популизме в этой части, но, простите, следовательно, новейшая история Молдавии — популизм.
Нас пытаются поставить перед выбором, когда уже будет принято решение за спиной у Тирасполя. Наболевший и избитый вопрос — КПП на территории Украины — тому подтверждение. Я не вижу желания ни у кого, кроме России и Приднестровья, созвать «5+2». На словах все участники формата за, а на деле — нет. Так давайте обратимся совместно к Курцу!
— Приднестровье никак не могло воспрепятствовать возникновению КПП?
— Никак. Воспрепятствовать можно только путем переговоров. Игорь Додон свою позицию ясно выразил: «Я за выставление постов». Что тут можно сделать?
— Экономика ПМР, по разным оценкам, потеряет от этих КПП $40–50 млн. Это сильный удар по Приднестровью?
— Дело не только в деньгах. Негативные последствия глубже. В ПМР у многих граждан несколько паспортов. Как только экономика шатается, люди уезжают на заработки. Я их не упрекаю. Для них открыты Молдавия, Украина, Россия, для многих и Европа. Но для нас страшно терять людей. Эти КПП могут спровоцировать экономический кризис, а он повлечет за собой массовую миграцию населения.
Мы находимся в особых условиях, поэтому для нас всё страшно. Игорь Николаевич подтвердил, что якобы Украина и Молдавия собираются прекратить движение транспортных средств с приднестровскими номерными знаками через территорию Украины и Молдовы. А номерные знаки молдавской стороной признаются по соглашению, подписанному еще президентами Игорем Смирновым и Владимиром Ворониным в 2001 году. Молдавская и приднестровская стороны обязались обоюдно признавать номерные знаки. Есть заключение миссии EUBAM (миссия ЕС по приграничной помощи Молдове и Украине. — «Известия»), где приднестровские номерные знаки признаются международными. Молдова хочет нас загнать в угол и по договоренности с Украиной, страной-гарантом, в этой части, к сожалению, блокировать нас с 1 июля. Надеюсь, что хватит разума, но боюсь движений не в нашу пользу.
Напомню, в Приднестровье проживает 220 тыс. граждан России, не говоря уже о соотечественниках. Они должны быть защищены российским законом. Призываю Россию дать этому правовую оценку.
Игорь Додон говорит, что в ПМР проживает молдавский народ. Нет, помимо молдавского народа, есть общее понятие — приднестровский народ. Это понятие включает и молдавский народ, и российский, и украинский, и остальные национальности, которых у нас 35. Я — президент Приднестровья и представляю в том числе 220 тыс. граждан России, я о них беспокоюсь. С помощью давления, ущемления граждан России дела не делаются.
— Ваш план действий, в случае если запретят номерные знаки?
— За годы конфликта между Молдовой и Приднестровьем подписано свыше 200 соглашений, в том числе при посредничестве ОБСЕ. Практически ни одно из них сегодня не выполняется молдавской стороной. Призываю гарантов молдавско-приднестровского урегулирования — Россию и Украину: пожалуйста, проведите ревизию всех договоренностей при содействии ОБСЕ (кто не исполняет договоренности) и заставьте их исполнять с применением всех возможных санкций. Если мы виноваты, заставьте нас. Какая ценность в возможных новых соглашениях, когда они попадут в разряд неисполненных?
-— Великобританию вы посетили. Какая следующая страна на очереди?
— Мы рассматриваем несколько возможностей. Есть определенные рекомендации, черновые приглашения. В любом случае посоветуемся с МИД России. Отказываться от площадок мы не собираемся. Мы — равноправные участники формата «5+2», поэтому имеем право на внешние контакты. Это подтверждается договоренностями о независимой внешнеполитической деятельности. Почему произошла истерика со стороны некоторых кругов в Молдавии, мне непонятно. Пусть читают документы, подписанные молдавскими политиками.
— Думаю, как вы сказали, истерика произошла из-за встречи в МИДе.
— Когда у политиков нет аргументов, они переходят на личности. Когда у государств нет аргументов, нет точек соприкосновения, они приходят к войне. Этого допустить нельзя. Не надо на меня обижаться, я не могу иначе поступать. Я президент, выбранный народом Приднестровья, молдавскими гражданами в том числе.
Да, у нас проживают молдаване. Именно в ПМР мы сохранили этнос, молдавскую культуру, молдавскую письменность и молдавскую историю, чего не скажешь о сопредельном государстве. Именно мы носители настоящей молдавской культуры сегодня, как бы странно это ни звучало.
— Рассчитываете, что вам удастся за время своего президентства встретиться с Владимиром Путиным?
— Для меня это большая честь и большая ответственность, потому что надо отвечать за свои слова. Если будет желание у Владимира Владимировича, раздумывать, естественно, не буду.
— Политики говорят: если Игорь Додон получит в следующем году лояльный парламент, то он, скорее всего, решит проблему Приднестровья.
— Признает Приднестровье?
— Как раз ваше мнение интересно. Какие существуют варианты? Интеграция с Молдавией теоретически возможна, например, на приднестровских условиях?
— Наш народ уже решил проблему, когда высказался на референдуме за независимость Приднестровья с последующим сближением с Россией. Поменять выбор приднестровского народа никому не позволено. Народ дал мне власть, я обязан служить. Игорь Додон — несомненно, патриот Молдавии. Его тоже избрал народ. Но сегодня никто не готов заниматься политическим урегулированием. Всё это популизм.
Я задал вопрос Игорю Додону в прямом эфире, готов ли он к федерализации, как постоянно говорит, готов поменять конституцию и сделать из унитарного государства федеративное? Наверное, нет. Вы готовы поменять некоторые законы, а некоторые отменить? Наверное, нет. Готовы придать статус государственных языков русскому и украинскому на нашей территории? Наверное, тоже нет. Готовы предоставить статус российским вооруженным силам на территории Молдовы? Наверное, тоже нет, особенно после решения Конституционного суда. О чем тогда речь?
Давайте займемся конкретными вопросами, от которых зависит жизнь простых людей! Может быть, решение этих вопросов и сблизит позиции, примирит нас. После этого можно будет о чем-то говорить.
— Прошло 11 лет после референдума. Может быть, настроение жителей изменилось?
— Настроение жителей не поменялось. Если бы страны-гаранты выступили и сказали: «Давайте проведем референдум в Приднестровье. По его итогам мы либо признаем Приднестровье, либо не признаем», — я думаю, мы бы на это пошли. Зачем проводить референдум, чтобы его результаты опять не признали?
— Когда следующая встреча с Игорем Додоном?
— Я ни в коем случае не буду уклоняться от встречи, но ради дела. Приближается 25-летие миротворческой операции на Днестре. Будут российские политики, и поговаривают, что Игорь Николаевич может прибыть.
— Вы рассчитываете, что вам удастся добиться политического признания?
— Я уверен, что рано или поздно так и будет.
— Я имею в виду обозримое будущее.
— Народ спрашивает, почему нас не признали? У нас есть все основания быть признанными. Самое главное — Молдавия от нас юридически отказалась. 23 июня 1990 года было принято решение, в котором документы об образовании МССР были признаны ничтожными. Тогда Молдавия не только вышла из состава СССР, но из состава Молдавской ССР, оставив нас в свободном плавании.
Это теперь сильно раздражает молдавскую сторону. Это была их очень серьезная стратегическая ошибка, но в те годы они были на волне эйфории суверенитета.
Крым был признан в результате геополитического столкновения мировых игроков. Осетия и Абхазия были признаны, увы, после кровопролития. Хорошо, что признали, но плохо, что люди погибли. Я убежден, что надо стремиться к признанию эволюционным мирным путем. Кровопролитие — слишком большая цена для признания. Я уверен, что признание Приднестровья состоится, но это будет эволюционный путь.
19 июня мы отмечали 25 лет со дня Бендерской трагедии. В этот день в 1992 году Вооруженные силы Молдовы ворвались в город Бендеры.
За пару дней до этого вторжения парламент Молдовы задумался об исключительно мирном решении приднестровской проблемы. Город был деблокирован, работали военные наблюдатели, в том числе румынские. И вот 19 июня зашли три колонны. Я человек военный и отлично понимаю, что когда объявили о мирном решении, уже был приказ о вторжении. Это не делается за полдня, для этого нужен минимум месяц.
Погибли сотни людей. Благодаря вмешательству России бойню удалось прекратить. Убили многих граждан Молдавии, но где правовая оценка Кишинева?
Сейчас некоторые политики говорят, что это зло и трагедия. Согласен. Это беда и наша, и Молдавии. Но надо дать оценку — без этого трудно двигаться вперед. Если правовой оценки нет, значит, кое-кто готов повторить содеянное. Наказания же нет.
— Какая у вас главная цель на посту президента?
— Главная цель любого президента — это сохранение государственности и мира на земле. Меня часто упрекают: «Вы не признаны, надо определяться». Какая ценность от признанных государств, которые вовлекаются в военные авантюры и теряют людей на своей территории в гражданских конфликтах? Мы 25 лет сохраняем мир на нашей земле, в результате после окончания боевых действий не погиб ни один человек. Это наше достижение, наша ценность. Моя главная задача — сохранить эти ценности и нашу государственность.
Источник: Известия
