Глава МИД Приднестровья Виталий Игнатьев — об отношениях с Кишиневом, российских миротворцах и террористической угрозе
После предотвращенных весной терактов в Приднестровье сохраняется «желтый» уровень террористической опасности. Но, несмотря на сложные геополитические условия, Тирасполь остается открытым к диалогу с молдавскими властями. В частности, Приднестровье направило на самом высоком уровне порядка семи официальных обращений Кишиневу с предложением начать переговоры по актуальным проблемам. Об этом заявил глава МИД Приднестровской Молдавской Республики Виталий Игнатьев. Как ПМР оценивает роль российских миротворцев, каким образом будет действовать, если Молдавия откажется следовать плану урегулирования конфликта, и насколько Кишинев уже интегрирован в НАТО, министр рассказал в интервью «Известиям».
«Это не внутренний конфликт Молдовы, это международный конфликт»
— В недавнем интервью «Известиям» экс-президент Молдавии Игорь Додон заявил, что предлагал президенту Майе Санду пригласить в Кишинев главу Приднестровской Молдавской Республики Вадима Красносельского и сделать совместное заявление о том, что никакая международная помощь, тем более военная, не нужна для решения внутренних вопросов. Готово ли руководство ПМР в принципе к таким контактам?
— Приднестровье направило — причем на самом высоком уровне — порядка семи, может быть, даже больше официальных обращений в адрес руководства Молдовы с тем, чтобы инициировать прямой политический диалог по всем актуальным проблемам. Приднестровье с этой инициативой выступило в 2021 году — сразу же после избрания уже нового президента Молдовы госпожи Санду. До настоящего времени молдавская сторона так и не ответила на наш призыв, не было никакой официальной реакции.
Мы слышали какие-то инсинуации, связанные с тем, что вот, дескать, бумага не дошла, почта плохо работает, поэтому мы были вынуждены сделать даже некоторые публичные обращения. Мы призываем молдавскую сторону максимально к прямому содержательному диалогу по существу тех проблем, которые волнуют жителей Приднестровья и Молдовы.
Наше предложение остается открытым, мы его не дезавуировали, наоборот, этот призыв сейчас, на мой взгляд, еще более актуальный. Приднестровье — именно та сторона, которая действительно заинтересована в открытом диалоге, сохранении мира, стабильности и безопасности.
Игорь Додон в своем интервью сказал о «внутреннем конфликте». Отмечу, молдавско-приднестровские отношения — это не внутренний конфликт Молдовы, это международный конфликт, в котором есть международный механизм урегулирования, действует межгосударственная миротворческая операция при ведущей роли России. Поэтому здесь политизация этой темы даже в таком простом, казалось бы, вопросе, на мой взгляд, контрпродуктивна.
Нужно реально смотреть на вещи: де-факто Молдова и Приднестровье — равные стороны переговорного процесса, равные субъекты, и наш диалог ведется на международном уровне.
— В марте МГБ Приднестровья заявило о предотвращении теракта на территории республики. Как сейчас обстоят дела с безопасностью?
— Сегодня ситуация относительно стабильная, но в то же время перманентно напряженная. У нас сохраняется «желтый» код террористической угрозы. Приднестровье с весны прошлого года столкнулось с целой серией терактов. Большая часть была инициирована украинской стороной. [Наши службы] даже находили взрывчатку, беспилотник один был посажен. Был теракт, следы которого ведут в Молдову.
Поэтому то, что произошло в начале этого года, когда мы сумели предотвратить целых два очень мощных теракта, могло иметь крайне негативные последствия не только для мира, безопасности, стабильности Приднестровья, но и для российских интересов и всей миротворческой операции. Потому что один теракт планировался против большой высокопоставленной делегации ОБСЕ, которая 14 февраля была у нас в гостях, — ее возглавлял председатель ОБСЕ, глава МИД Северной Македонии Буяр Османи. Представьте себе: там порядка 24 членов делегации, что могло произойти, если бы произошел этот теракт.
Конечно, ситуация напряженная, но мы прилагаем все необходимые усилия. Я бы здесь вот выделил два фактора. Во-первых, главнейшая основа безопасности и мира — миротворческая операция. Я считаю, что в условиях вызовов и угроз уже более 30 лет миротворцы блестяще выполняют свои задачи. И, кстати, до сих пор в рамках этой операции также принимают участие представители ОБСЕ и Украины. Они регулярно участвуют в заседаниях руководящего органа — Объединенной контрольной комиссии, что говорит о том, что этот механизм важен и что все заинтересованные международные акторы также считают его значимым. Фактор миротворческой операции для нас — универсальная ценность.
И второй элемент — то, как повела себя приднестровская сторона после раскрытия этих потенциально резонансных терактов. Буквально с первых дней и часов, когда нам стали известны уже факты, когда был задержан исполнитель, подельник, изъята взрывчатка, задержан заминированный автомобиль, мы публично об этом заявили. У нас гигантское количество доказательств и объективных фактов, которые невозможно опровергнуть.
Оба теракта могли повлечь массовые жертвы. Там гигантские объемы гексогена — более 8 кг, большое количество отражающих веществ. И места, где планировались эти теракты, — перекрестки, людные места вблизи магазинов, остановок.
Мы проявили максимальную открытость, пригласили представителей других государств к взаимодействию, потому что под угрозу попадали граждане и США, и Европейского союза, и стран ОБСЕ. Удивительно, но западное сообщество как-то очень спокойно отнеслось к этой ситуации, я бы даже сказал, проигнорировали наш призыв. На мой взгляд, наблюдается такая линия по замалчиванию фактов.
— Глава Приднестровья обвинил СБУ в подготовке терактов весной этого года. Украина выходила на контакт с властями ПМР, чтобы урегулировать вопрос с задержанным гражданином своей страны?
— Насколько мне известно из материалов дела, задержанный не являлся непосредственно работником СБУ, но был завербован спецслужбами Украины. Он был не один, там целый ряд пособников, подельников, часть из них тоже задержана и дает признательные показания. И, собственно говоря, мы проинформировали украинскую сторону по дипломатическим каналам, сделали это не единожды. И, конечно, мы призвали Украину максимально приложить усилия для недопущения напряженности. Нет, никакой реакции со стороны Киева в этой части мы не видим.
«Молдавское руководство всегда недовольно миротворческой операцией»
— Недавно от молдавских властей снова были обвинения в адрес российского миротворческого контингента...
— От миротворческой операции не в восторге именно те силы, которые заинтересованы в подрыве мира и стабильности на берегах Днестра. Я считаю, миротворческая операция уникальна по своему механизму, потому что позволяет решать задачи даже в сложнейших условиях, когда идут нападки.
Молдавское руководство, независимо от политического окраса или партий, к которым принадлежали те или иные руководители, всегда было недовольно миротворческой операцией. Все политики спекулировали на высоких международных площадках, обвиняли миротворческий механизм, требовали вывести войска, постоянно поднимали вопрос складов вооружения, исторических складов в Колбасной. Подрывная работа с целью дискредитировать миротворческий механизм велась на протяжении длительного времени. Тем не менее, он работает.
В нынешних условиях, когда есть глобальная нестабильность, региональные проблемы, российско-украинский конфликт, который проходит непосредственно у границ Приднестровья, тем более добавляется положительная роль и значимость работы миротворческого механизма.
Сегодня обвинительная риторика усилилась. Но, уверяю вас, это передергивание и инсинуации. Если бы население не поддерживало миротворцев, конечно, тяжело было бы сохранять этот механизм более 30 лет.
Есть и гуманитарный фактор, об этом мало кто говорит: миротворцы на постах спасают людей, которые попали в ДТП, они обеспечивают безопасность, потому что, проверяя автотрассы, часто находят боеприпасы, спасают утопающих, даже принимали роды на постах. Миротворцы — уже неотъемлемая часть того политического ландшафта, который сложился на протяжении 30 лет в отношениях Молдовы и Приднестровья. И люди видят эту положительную роль. Именно поэтому молдавские власти, которые пытаются дискредитировать миротворческую операцию, на мой взгляд, безуспешны.
Что касается обвинений в том, что якобы миротворцы превышают свои полномочия, кого-то задерживают и так далее, — это тоже абсолютно стандартная риторика. Миротворцы не превышают свои полномочия, они действуют строго в рамках своих инструкций, своего регламента.
«Молдова давно интегрирована в НАТО»
— Молдавские власти чаще стали говорить о необходимости сближения с НАТО. Как вы оцениваете всё большую формализацию отношений Кишинева и альянса?
— Между Республикой Молдова и НАТО формализованные отношения установились еще в 2000-х годах. А с 2006-го по настоящее время реализуются регулярные планы стратегического партнерства. В Молдове есть несколько центров НАТО, информационные центры, сейчас открывается еще какая-то структура по работе в сфере IT. Молдова глубоко и давно интегрирована в НАТО и натовские стандарты, освоена блоком. Военный советник Соединенных Штатов Америки официально трудоустроен в министерстве обороны Молдовы еще несколько лет назад, кстати, при президенте Додоне.
Многие годы они устраивают регулярные учения со странами НАТО. В этом году легче посчитать дни, когда они не проводили учения, чем дни, когда проводят.
На доктринальном и военном уровнях Молдова фактически адаптирована под все необходимые стандарты альянса. На практическом уровне, я думаю, нет офицеров среднего и высшего звена, которые не проходили бы специальные курсы подготовки также по натовским стандартам.
Стратегический план развития Вооруженных сил Молдовы подразумевает до 2030 года переход на них, на абсолютно контрактную армию. Все эти процессы происходят здесь и сейчас. Финальный элемент, на мой взгляд, который просто уже делает очевидными и понятными тенденции, — получение натовского вооружения в таком массовом выражении. Недавно Германия поставила бронетранспортеры «Пиранья». Молдова активно вооружается натовским оружием. Это та реальность, в которой мы существуем.
Для Приднестровья, конечно, это угроза безопасности, потому что Молдова — сторона конфликта, и он не урегулирован.
У нас возникают вопросы: зачем Молдове вооружаться, против кого? Насколько я знаю, единственный конфликт у Молдовы — с Приднестровьем. И в этой ситуации роль миротворческой операции высока, но в то же время необходимо усилить роль международных структур, в том числе активизировать действия Российской Федерации с тем, чтобы мы не допустили эскалации напряженности.
— Как ПМР планирует реагировать на возникающие угрозы?
— Мы уже наблюдали за некими инициативами, направленными в парламент Молдовы, в ее правительство о необходимости выйти из Соглашения 1992 года, которое положило начало миротворческой операции. То есть от властей Молдовы требуют дезавуировать это соглашение, разорвать его и, по сути, тем самым разрушить миротворческий механизм. Я об этом неоднократно говорил, еще раз повторюсь, для приднестровской стороны вариант реакции может быть только один — это продолжить обеспечивать мир и безопасность на берегах Днестра в рамках тех структур, которые уже существуют.
Даже если Молдова попытается выйти, мы считаем, что это не станет основанием для того, чтобы сворачивать миротворческую операцию. Ее надо сохранить в любом случае, потому что здесь живет значительное количество мирных людей — полмиллиона населения Приднестровья, включая граждан Российской Федерации, которых почти 250 тыс. Все эти люди требуют защиты, мы никому не угрожаем, всем это известно. Наоборот, мы подвергаемся давлению извне. Поэтому тем более необходимо задействовать весь политико-дипломатический инструментарий, чтобы защитить мир и безопасность на Днестре и в Приднестровье в частности.
«Мы слышим экстремистские заявления определенных кругов молдавской общественности»
— Игорь Додон также говорил, что Кишинев, возможно с Киевом, может пойти на обострение ситуации в Приднестровье. Насколько, на ваш взгляд, такой сценарий вероятен? Готовится ли ПМР в подобному развитию событий?
— Вопрос сложный, сегодня давать какие-то прогнозы или гарантии очень сложно. Я не могу исключить никакого сценария, в том числе негативного. Конечно, мы делаем всё, чтобы избежать этого. Но мы видели уже теракты, были попытки подрыва линий радиосвязи, попытки сброса взрывчатых веществ на ангары, где находится наша военная техника. Поэтому исключать ничего нельзя.
Самое главное — объяснять нашим соседям — и украинской стороне, и молдавской, — что от эскалации никто не выиграет, от этого могут только пострадать в первую очередь мирные люди. Важно объяснять это и молдавскому обществу, потому что мы тоже слышим экстремистские заявления определенных кругов.
Военные конфликты, вооруженные провокации на Днестре могут оказаться триггером негативных процессов, от них точно никто не выиграет. Особенно те, кто будет исполнять эту провокацию. Поэтому, если есть здравые политические и общественные силы, понимающие это, мы, конечно, приветствуем такую позицию.
— Скоро День Победы. Как Приднестровье будет его отмечать? Будут ли какие-то ограничения, связанные с ситуацией в сфере безопасности?
— Наши подходы очень близки к российским. Мы скорректировали традиционное шествие «Бессмертного полка». Будут мероприятия, будут собрания и торжественные митинги. Но не будет военного парада.
У каждого из нас есть родные, близкие, старшие, которые принесли эту Победу, их память священна, мы это чтим. Наши дети, поколение, которое выросло за годы независимости Приднестровья, также свято чтят эту дату. Поэтому мы будем, конечно, максимально широко отмечать и праздновать Победу, но делать это с учетом определенных элементов, связанных с общественной безопасностью.
Автор: Валентин Логинов
Источник: Известия
