О том, как выживает Приднестровье в сложной внешнеполитической обстановке и как справляется с социально-экономическим кризисом в интервью корреспонденту ВГТРК Александру Балицкому рассказала Заместитель Председателя Правительства ПМР по вопросам международного сотрудничества, Министр иностранных дел Нина Штански.
Корр.: Больше 10 лет Приднестровье, по сути, блокировано. Но сегодня усиливаются попытки заблокировать всю экономику – страна живет как маленький анклав, блокада теперь уже и со стороны Украины. Как удается выживать?
Н.Штански: Да, блокада началась не вчера и не в прошлом году, а много лет назад. Ее первый мощный толчок мы ощутили в 2003 году, когда скоординированные действия Украины и Молдовы позволили начать переориентацию наших предприятий на европейский рынок. В 2006 году тиски сомкнулись еще жестче. Вся наша внешнеэкономическая деятельность, вопреки существующим международно-правовым документам, была переориентирована, и мы вынуждены были отказаться от рынков СНГ, России (это традиционные для нас рынки) и перейти на рынки ЕС, которые «по чистой случайности» предлагали нам преференции. Сейчас ситуация просто достигла своего апогея. Действия Молдовы и Украины стали скоординированными, начали носить более открытый, более жесткий характер.
Вы видите, что происходит сейчас на Украине с национальной валютой, черный вторник недавно был в Молдове. Когда два корабля тонут, воронка неизменно затягивает того, кто посередине. Мы зажаты в эти тиски. Молдова и Украина сегодня делают все не только для того, чтобы мы не могли отправлять свою продукцию на экспорт (а это основной источник нашего дохода, то, что позволяет нам если не развиваться, то выживать: мы производим высококачественную продукцию, отправляем ее на внешние рынки, благодаря этому собираем средства в свой бюджет). Сегодня мы не можем отправить продукцию в Российскую Федерацию, хотя ее там ждут. РФ признает наши сертификаты соответствия, ожидает получения от нас своей продукции.
Корр.: Например, что?
Например, сельскохозяйственной продукции – слив, яблок – все это производится здесь, в Приднестровье. У нас есть и великолепная консервация (горошек, кукуруза) – то, что можно покупать не в Европе, а в Приднестровье. Российский потребитель хочет это есть, но объективно мы не можем ему это дать, потому что Молдова создает условия, когда наша продукция не может пересечь украинскую границу без молдавских документов. Наши молдавские коллеги откровенно говорят: договоритесь с Россией о снятии эмбарго, и мы выдадим вам таможенные документы.
Корр.: Как быть?
Н.Штански: Вести переговоры.
Для нас путь выхода в Российскую Федерацию лежит через Украину - другого пути просто нет. Сегодня эти возможности, к сожалению, заблокированы. Мы ведем переговоры об этом.
Ситуация усугубляется тем, что с августа прошлого года Украина начала блокировать импорт в нашу страну. Для того чтобы произвести ожидаемый в России продукт, мы должны преодолеть массу препон для импортирования сырья - без этого производство невозможно. Страдает и внутренний потребительский рынок, потому что и немало продовольствия для внутреннего рынка мы импортируем извне.
Сейчас тиски сжались настолько сильно, что в результате мы уже потеряли огромное количество средств от таможенных платежей, налоговые доходы, и уже в нынешнем месяце мы, к сожалению, не можем выплачивать в полном объеме пенсии и зарплаты. Мы вынуждены 30 % от этих выплат зачислять в долг государства каждому налогоплательщику, пенсионеру. Естественно, это очень сильно возбуждает негативное общественное настроение, мы предпринимаем массу усилий, чтобы объяснить людям, что происходит, но смириться с этим очень сложно.
Корр.: Т.е., грубо говоря, человек, который получал 1300 рублей, получает теперь 1000, а 300 у него замораживается на счете?
Н.Штански: Совершенно верно, просто потому, что денег нет. Когда государство экспорто- и импортозависимое, блокирование внешнеэкономической деятельности полностью парализует возможности государства. И сегодня люди недополучают 30% , потому что этих денег нет в казне.
Корр.: Но они же не могут долго ждать. Они же могут выйти на улицы?..
Н.Штански: Есть большая угроза социально-экономического коллапса. Позволю себе смело предположить, что, собственно, это и есть самоцель тех, кто в Молдове и Украине координирует эту политику.
Когда в 2003 году начиналась экономическая блокада, главная цель тех, кто все это задумал, было настолько зажать Приднестровье, настолько сделать его бедным и управляемым, чтобы конфликт разрешился как бы «сам по себе»: дождаться, пока яблоко созреет и само упадет в руки.
Нас и в 1992 году ставили перед лицом такой угрозы, но нужно сильно не знать Приднестровье, чтобы на это рассчитывать. В Приднестровье люди умеют консолидироваться. Мы много раз преодолевали всевозможные трудности. Каждая угроза делает нас еще более сплоченными, более сильными. В конце концов, столицу нашей страны основал великий полководец Суворов, который не проиграл ни одного сражения. В России есть много суворовских училищ, а мы суворовская страна.
Корр.: … но в Киеве получилось поменять власть. Социальный взрыв - и все.
Н.Штански: Было бы смело, если бы я сказала, что такие замыслы внешних акторов не имеют шанса на воспроизведение. Как министр иностранных дел я не могу Вам этого сказать. Я могу лишь возлагать надежду на то, что наше общество будет мудрым, как и ранее. Но в том, что замысел очевиден, я полностью согласна с Вами. Задача – сделать нас бедными и, как это принято сейчас называть, договороспособными.
Корр.: Коснемся ваших нынешних отношений с Кишиневом и Брюсселем. В Европе готовы видеть Приднестровье полноценной самостоятельной единицей или они рассматривают Приднестровье как часть Молдавии?
Н.Штански: Хотелось бы больше ориентироваться не на то, к чему готовы в Европе, США, на Украине или в Российской Федерации, мне хотелось бы, чтобы дискурс выстраивался вокруг того, к чему готовы в Приднестровье. Нельзя навязать людям модель урегулирования. Нельзя заставить вас быть тем, кем вы не являетесь. Все это искусственно и потерпит полное фиаско.
Приднестровье – сформировавшееся государство, многократно доказавшее не только свою способность жить, но и выживать в таких условиях, в которых многие страны просто исчезли бы с лица земли. Мы имеем право жить так, как мы хотим.
Географически так сложилось, что мы находимся на рубеже. Конечно, мы заинтересованы в том, чтобы наши торговые отношения развивались по всем векторам – и с Европейским Союзом, и с Евразийским Союзом.
Корр.: Есть ли параллель между тем, что происходит сегодня на Донбассе, на востоке Украины, и тем, что было здесь в 1992 году?
Н.Штански: Не люблю такие параллели. Любая война – это страшная трагедия. Когда люди умирают, становится вдруг совершенно не важно, что было вначале … Для них есть только «здесь и сейчас». В Приднестровье в 1992 году пролилось много крови: более 800 человек погибших, 1,5 тысячи раненых, многие люди не дожили до сегодняшнего дня, но их дети точно знают, что они родились в Приднестровской Молдавской Республике. Они не знают, что такое МССР, они никогда не жили в Советском Союзе, более того, подавляющее их число никогда не были ни в какой другой стране. Они здесь получили паспорт, здесь служили в армии, учились в школе, лечились, когда им было плохо, здесь им помогали. Здесь они создают семьи и рожают детей. Как этим людям объяснить, что такое параллель? Нет никаких параллелей, есть ситуация, есть де-факто государство, есть конкретный человек и есть народ, есть его интерес. Из этого нужно исходить – из учета интересов народа, где бы этот народ не проживал.
Корр.: В СМИ содержится информация о том, что Россия не готова сейчас оказать финансовую помощь Приднестровью. Тем не менее вы отправили заявку или, может, я ошибаюсь? Было такое?
Н.Штански: Боюсь, Вы владеете ошибочной информацией. Россия не заявляла о том, что не готова оказать помощь Приднестровью.
Россия оказывала помощь Приднестровью не только, когда нам было плохо, РФ тоже не в первый раз сталкивается с глобальными сложностями. Россия оказывает помощь Приднестровью на системной основе: есть масса социальных объектов, которые сегодня возводятся исключительно силами Российской Федерации, и это стоит достаточно больших средств. Россия оказывает и финансовую помощь, имеющую разные направления, в том числе и помощь пенсионерам. Наверно, Вы говорите о задержке?
Есть некоторые политические спекуляции, получившие начало в российских информационных Интернет-источниках, о том, что якобы Россия не направила своевременно в Приднестровье финансовую помощь, тем самым дав понять, что отказывается от помощи Приднестровью и приднестровским пенсионерам.
Корр.: Я хотел бы понять, воспринимается ли это в Приднестровье как разворот России от него?
Отнюдь. В Приднестровье никаких волнений на этот счет нет. Это были информационные вбросы со стороны тех Интернет-источников, которые явно не поддерживают сегодняшнее политическое положение России. Они рапортовали об этом и, конечно, это подхватили наши молдавские и украинские коллеги. В Приднестровье все понимают, в какой ситуации оказалась Россия, что происходит и, конечно, этой помощи ждут.
Аппарат Спецпредставителя Президента РФ по Приднестровью Д.О. Рогозина сразу же отреагировал на эти месседжи, сказал, что помощь Приднестровью придет, она будет получена всеми адресатами, как и надлежит. Помощь задержана по техническим причинам. Насколько я проинформирована, эта помощь уже отправлена из России и со дня на день приднестровские пенсионеры получат т.н. «путинскую надбавку» к пенсии.
Корр.: Независимо от того, какой у пенсионера второй паспорт?
Н.Штански: Россия никогда не оказывала здесь помощь дифференцировано. Российская помощь приходит к каждому приднестровцу, независимо от того, это гражданин РФ, Украины или Молдовы. Эта помощь оказывается приднестровцам.
Не секрет же, что до 2006 года приднестровцам получить российское гражданство было крайне и крайне сложно, люди получали паспорт той страны, который был доступен. Чаще всего наиболее доступным был паспорт РМ.
Сегодня Российская Федерация с особым уважением относится к своим соотечественникам, и приднестровцы могут, пользуясь законными основаниями, вступать в гражданство России. Но помощь всегда оказывалась вне зависимости и без привязки к гражданству, указанному в паспорте.
